В шахтинской библиотеке имени Пушкина прошёл вечер памяти Алексея Сергеева А день в дожде тебе листовою машет И над тобою облачком завис: И слышишь ты аплодисменты наши, Но никогда не выйдешь к нам на бис! Вот такие строки прозвучали из уст шахтинского поэта Сергея Афонина в адрес так рано ушедшего из жизни Алексея Сергеева, в честь светлой памяти которого в день его рождения, 1 октября, в городской библиотеке имени Пушкина прошёл тёплый вечер встречи его друзей. Каждый бережно принёс в сердце и в ладонях воспоминания об этом удивительном человеке — Режиссёре и Актёре, Поэте, Барде и Журналисте. Владимир Барвенко — донской писатель, телевизионный публицист, поведал о том, как здорово сочинялось, творилось и пелось вместе с ним — ведь Алексей Сергеев умел слушать и слышать чужой талант, вовремя подставить ему дружеское плечо и весёлую струну. Галина Ерёмина, председатель шахтинского литературного объединения имени Недогонова, поделилась своими давними, но ни чуть не потускневшими впечатлениями от первых встреч с режиссерской и актёрской работами Сергеева, особенно отметив его поразительное умение равно хорошо прочувствовать и донести до зрителя как произведение классика, так и современного драматурга, найти изюминки и неповторимые черты в образах своих героев как во взрослых, так и в детских спектаклях. Присутствовавшие в зале друзья тут же, с подачи ведущей вечера Татьяны Листопадовой, заведующей культмассовым сектором пушкинской библиотеки, живо включились в дискуссию о том, какая роль была у Алексея Сергеева самой-самой любимой. Впрочем, предположений было не так уж много — при жизни сам он часто и с удовольствием говорил, что просто обожает свой пропеллерный образ "мужчины в самом расцвете сил" из детского спектакля "Самый лучший Карлсон". Его-то, Карлсона, он с детства мечтал сыграть — и когда эта мечта сбылась, не было у шахтинской детворы более любимого героя! Разве что Дед Мороз — но и он получался у Сергеева совершенно чудесным и сказочным, потому что он сам по себе был Человек-праздник! О том, как ему удавалось создать тёплую, добрую, комфортную творческую атмосферу при работе над постановкой спектаклей, говорили актёры шахтинского драматического театра, где Сергеев до последнего своего часа служил главным режиссёром. Трогательный рассказ Натальи Масловой был пересыпан милыми, славными подробностями — вроде той, что Алексей пуще всех прочих блюд любил мамин необыкновенно вкусный борщ, и эта его страсть не раз шутливо изобличалась на весёлых актёрских капустниках. Николай Фомин и Татьяна Цуркан сыграли дивный отрывочек из спектакля "Счастье моё", который был поставлен Алексеем Сергеевым и теперь является одним из любимейших спектаклей городской публики. О том, какой это был интересный журналист, рассказала Елена Шупегина. Им славно когда-то работалось вместе со свежеиспечённым студентом-заочником Щукинского училища, который хлеба насущного ради пришёл в редакцию газеты "Поле зрения". И был принят вместе с его гитарой, лёгким характером, любопытством к жизни во всех её проявлениях и умением удивляться ей, с любимым размером газетной информации — ровно в 39 строк. Елена Викторовна вспомнила по просьбе сотрудников библиотеки текст их любимой сергеевской песни о мышке, которая ела Чехова, — здесь, в этом зале, сам автор не раз исполнял её на бис. А Раиса Ивановна Ключникова, школьный учитель Сергеева, много лет посвящавшая детей в премудрости русского языка и литературы, поведала о том, как в симпатичного Алёшку влюблялись все девчонки: Семейная чета бардов Докшиных и музыкант Ирина Плотникова придали музыкальное очарование вечеру, во всё время которого звучали такие добрые и хорошие слова песен Сергеева. Друзья по театральному клубу 'Понедельник' и 'Театру на ладони' тепло вспоминали его первые, ещё любительские режиссёрские опыты. …А фотографии маленького и юного Лёши из семейного архива, принесённые его мамой Светланой Тихоновной, нежным калейдоскопом сменяли друг друга на большом экране: Фотография к фотографии, словечко к словечку — так перед глазами удивительной мозаикой промелькнула жизнь Человека и Актёра, которого у нас похитил самый бескомпромиссный режиссёр. И так по-детски хотелось прошептать: "Самый-самый лучший Карлсон, ну, пожалуйста, — вернись!"