Проблема сноса ветхих и аварийных домов, жильцы которых получили жильё по государственным программам переселения, стоит в городе достаточно остро. Расселённые бараки, а порой и целые кварталы разрушаются, нередко не без помощи охотников за дармовыми стройматериалами. Развалины становятся местом свалок, пристанищем для бомжей, наркоманов и любителей выпить, они пожароопасны, а также опасны для жизни и здоровья детворы, которая любит полазить в таких задичавших местах. Всё это расскажет вам каждый, кому выпало несчастье жить поблизости от подобных развалин. Однако мало кто себе представляет, что подобные "мёртвые зоны" являются проблемой не только для горожан, живущих по соседству, но и для города в целом. Чаще всего территории, на которых они расположены, имеют все необходимые коммуникации. Продав их под строительство нового жилья, город мог бы пополнить казну как суммами, вырученными от продажи, так и налоговыми поступлениями с их будущих владельцев (между прочим, земельный налог целиком остаётся в местном бюджете и используется, в числе прочего, для ремонта и содержания дорог). Иными словами, каждая из таких расселённых развалин — прямой убыток для городской казны. Так что же мешает городу освободить от развалин земельные участки и пустить их в дело? Препятствий здесь два. Во-первых, препятствие "бумажное": непогашенное право собственности. Как ни странно это звучит, далеко не всех владельцев бывших барачных квартир (или их наследников) удаётся разыскать, чтобы оформить все необходимые документы, приходится решать вопрос через суд, что требует денег и времени. Впрочем, чаще всего эта проблема касается всё-таки не столько жилых, сколько бывших промышленных развалин. Вопиющий пример — посёлок ГРЭС, который выглядит, как после бомбёжки, из-за распроданных бывшей ТЭЦ имени Артёма объектов. Покупателям, в основном иногородним, дела нет до разрушающейся собственности, в которую они когда-то вложили излишки своих средств, все попытки городских властей связаться с такими горе-собственниками кончаются ничем, — жалуются в городском комитете по управлению имуществом. Ну, а другое препятствие — денежное. В программы переселения из ветхого, аварийного или пострадавшего от горных работ жилья не заложены средства на снос того, что осталось после расселения. Ломать, конечно, подешевле, чем строить, но всё-таки это удовольствие далеко не бесплатное. Средства нужно либо выкраивать из местного (дотационного) бюджета, либо выпрашивать у области. В прошлом году удалось наскрести денег на снос 21 строения в разных концах города. В марте этого года, как сообщил на заседании градостроительного комитета городской Думы председатель КУИ Андрей Юрьев, в правительство области подготовлено обращение о выделении средств резервного фонда на снос ещё восьми многоквартирных (бараки и казармы тоже считаются таковыми) домов. Это дома по Багратиона,17, Володарского, 59а, Вышинского, 3, Охотскому, 4, Югова, 5, переулку 10 лет Октября, 3, 5,7. Планируются также к сносу в этом году дома по Громова, 60, кв. 1 и по переулку Андропова, 14.