Выражение "Пути господни неисповедимы" как нельзя лучше подходит для описания причудливых поворотов земной тропы журналиста — никогда не знаешь, куда тебя забросят любопытство, судьба и туристическая путёвка… В последнюю неделю апреля группа шахтинских искателей и любителей приключений совершила увлекательное путешествие по республике Калмыкии, решив самолично пережить все трудности и прелести хотя бы и краткого кочевья. А поскольку нигде не заблудившийся путешественник настоящим путешественником не считается, наш экскурсионный вояж мы начали с того, что заплутали. В издевательски бескрайней, ровной, как стол, степи это оказалось несложно. Впрочем, сие пикантное обстоятельство только добавило остроты ощущениям — радость при виде священного и такого одинокого красавца-тополя, к которому мы так стремились, была необыкновенной. Хотя самая маленькая шахтинская путешественница приветствовала первый встреченный крохотный тюльпан столь же восторженно, сколь и величественное дерево в окружении восьми чудодейственных буддийских ступ. Для исполнения желаний требовалось обойти вокруг ступы. Для пущего эффекта шахтинцы обошли каждую по нескольку раз. Впрочем, некоторые туристы из нашего отряда за тот день загадали желаний больше, чем за всю предыдущую жизнь, поскольку это полагалось делать и приветствуя загадочно прищурившегося Белого Старца у Золотой обители Будды Шакьямуни, и яростно вращая несметное число барабанов там же, и споро обегая чудесную Ступу Просветления.Надо сказать, некоторые из них начали сбываться ещё до конца поездки, так что все эти занимательные "обрядные" манипуляции были совершены не даром! Местом исполнения желаний стала Калмыкия и для Остапа Бендера — чудесный Город Шахмат в шутку зовут Нью-Васюками. Мы навестили и самого героя Ильфа и Петрова, посидев на 12 стульях, при которых — увы! — брильянтов не нашли… Зато на окраине Элисты мы обнаружили колоритного симпатягу-верблюда и весьма живописные калмыцкие юрты, где приобщились к национальной кухне. Однако же если к блюду под названием хусн-махан (лапше с бараниной) шахтинские желудки отнеслись благосклонно, то вдохновенное кулинарное произведение дотур (бульон с рубленными внутренностями) нашей дегустации не прошло. Смешанные чувства вызвал и калмыцкий чай (своеобразный напиток с маслом, молоком и солью), однако же само получение такого гастрономического опыта каждый из нас нашёл весьма занимательным. Трогательное единодушие проявили шахтинцы и оказавшись на Тюльпановом острове — там нас принял в свои пёстрые, душистые объятия весёлый Фестиваль тюльпанов. Калмыцкая степь открыла здесь своё цветущее, нежное лицо, прикоснуться к которому съехались люди со всех уголков России. Здесь можно было насладиться выступлением множества вокальных и танцевальных коллективов, показать собственные певческие и прочие таланты, приобрести чудесные сувениры, устроить пикник и вволю нафотографироваться. У каждого шахтинца фотоальбом пополнился снимками из серий "ой, какие тюльпаны!", "я на фоне тюльпанов", "тюльпаны на фоне меня", "я в лучах степного заката" и т.д., и т.п. Однако же, как бы ни была хороша Калмыкия, к вечеру полного событиями дня самый маленький турист нашего отряда выразил звонкое и искреннее пожелание: "А я уже хочу домой!" Наверное, это одно из самых главных и приятных составляющих любого путешествия — возвращение в славный и любимый город Шахты.