У него непростая судьба. Кто-то его ненавидит, кто-то стоит за него горой, а кому-то безразлично как его присутствие, так и его отсутствие. Вокруг него вихрем кружится осенняя листва — и приметы сменяющих друг друга времён. Новые моды, новые кумиры, новые идеи и взгляды — всё это ему ни по чём: Недаром в соседях у него — вечнозелёные слегка насмешливые ели, всегда одинаково колючие. Он — это памятник В. И. Ленину на площади, которая и по сей день носит имя этого Великого вождя — или Великого злодея? — своей эпохи. В нашем городе нет, наверное, другого памятника со столь же насыщенной событиями жизнью. Он был сооружён в 1936 году. Автором архитектурной части, включавшей полукольцо из тёсаного камня с вмонтированными каскадными фонтанными устройствами и примыкавшим к нему бетонным бассейном, был московский архитектор Андреев. Саму же бронзовую скульптуру Ильича спроектировали художники Попов и Листопадов, причём в то довоенное время вождь стоял на постаменте, азартно подняв руку в воодушевляющее-призывающем жесте и обратившись лицом в сторону реки Грушевки. В 1942 году фашисты взорвали скульптуру Ленина, но уже весной 1945 года был заказан проект её восстановления. Через три года состоялась торжественная церемония нового открытия возрождённого "феникса", бронзовую руку которого опустили в жесте утверждающем и более подходящем для послевоенного листа продолжающейся несмотря ни на что жизни. Лицом сияющий новенький памятник обратили по направлению к кинотеатру "Аврора" — возможно, для того, чтобы таким образом символически обозначить встречу Зари грядущих перемен к лучшему. В 1957 же году, когда наш город стал центром Каменской области и началось строительство Дома Советов, во время генеральной реконструкции площади Ильича перенесли ближе к улице Советской и развернули на 95 градусов — видимо, решив, что Заря перемен уже достойно встречена, и политическое солнце окончательно перекатилось в незыблемый советский зенит. Роскошный архитектурный фонтанный постамент был заменён на ныне существующий, и было бы весьма любопытно узнать, что думает Вождь по поводу совсем недавно открытого "шикарного фонтанища", которое вполне могло бы уместиться под колючей юбкой любой из вечнозелёных соседок Ильича: Впрочем, о чём думает Ленин, глядя на нашу теперешнюю "как — бы -капиталистическую жизнь", по моей просьбе рассуждали шахтинцы, попутно отвечая на вопросы о своём личном отношении к Вождю и о сегодняшней уместности его памятника на главной городской площади, которая неоднократно вызывала оживлённые дискуссии в самых что ни на есть высоких кабинетах. "Что ему думать-то? Профукали страну! Так и думает, наверное" — ответил глубоко вздыхающий ныне пенсионер, а в прошлом — шахтёр, который убеждён, что памятник нужно не только сохранить, но и хорошенько отреставрировать. К слову сказать, ещё в 1985 году состояние памятника было признано аварийным, однако за истекшие почти 30 лет ни малейших попыток исправить положение не было предпринято. "История остаётся историей! Можно строить новые памятники, сохраняя старые. Я лично считаю фигуру Ленина достаточно неоднозначной — во многом благодаря великому изобилию всяческой литературы с так называемыми "новыми" трактовками, — задумчиво рассуждала диспетчер тепловых сетей. — Не думаю, что наша новая жизнь отвечает его представлениям о счастливом будущем советского народа. Думаю, он нам сочувствует." "Хрен его знает, что он там думает, этот злодей, этот германский шпион! Снести его к чёртовой матери — и все дела!" — азартно брызгал слюной вполне безобидно выглядившийй поначалу убелённый сединами достойный господин. Ухватив меня за пуговицу плаща, дабы жертва случайно не сбежала, он излагал свою яростную позицию, а я пожинала плоды случайного нажатия на болевую точку. В итоге мой плащ таки лишился пуговицы, не выдержав накала гражданских страстей, но мной была приобретена стойкая убеждённость в том, что здесь, на площади Ленина, всё ещё незримо идёт война — война разных взглядов на историю. Зайдя в тыл Ильичу, я побеседовала со стайкой студентов политеха. Для них памятник — это городская примета, неотъемлемый, привычный атрибут архитектуры и дань уважения одной из вех прошлой и кажущейся очень-очень далёкой эпохи. Им рассуждать об этих вопросах совсем не больно и не сложно — просто как-то некогда. Один весёлый студент по имени Владимир признался, что иногда здоровается с Лениным — от избытка хорошего настроения, говоря ему: "Здорово, тёзка!" и подозревает, что памятник, если б мог, скорее всего просто любовался бы хорошенькими шахтинками… Задумчиво вновь обойдя памятник, я тихонько постояла рядом с ним, и с моих губ невольно сорвалось: "Как живёшь, товарищ Ленин?" И я почти уверена, что в ответ он тяжело и протяжно вздохнул — а иначе почему с его плеча так испуганно порхнул поначалу намеревавшийся задремать голубь?