Шахтинские власти вознамерились осчастливить жителей одного из кварталов переулка Плеханова строительством новой асфальтовой дороги. Переулок расположен за железной дорогой между улицей Иванова и переулком Атюхтинским. Новая дорога с тротуарами, двумя пешеходными переходами и водопропусными сооружениями планируется протяжённостью 221 метр и 10 сантиметров, она будет начинаться от улицы Ленина и должна соединить переулок Плеханова с улицей Советской, выезда на которую здесь на данный момент нет. Жителям бы радоваться, тем более, что при строительстве новой дороги намечается заменить пролегающие под ней водопроводные трубы на новые пластиковые и оборудовать асфальтированные въезды в каждый из 25 прилегающих дворов. Однако на сегодняшних публичных слушаниях в администрации города представители населения переулка вместо радости высказали тревогу и опасения. Люди боятся, что, поскольку асфальт, в отличие от грунтовки, не будет впитывать дождевую и паводковую воду, вся эта вода пойдёт к ним во дворы, а они и без того страдают от ручья, впадающего в речку Атюхту. Все уверения проектировщиков, что во дворы воду не пустят предусмотренные проектом бортовые камни, и что специально, чтобы увести воду с проезжей части, при строительстве новой дороги предполагается продольный уклон, жителей не убедили. Все четверо плехановцев воздержались при голосовании по итогам публичных слушаний. Сошлись на том, что проектировщики приедут к ним в переулок и на местности продемонстрируют, как будет идти дорога и куда будет уходить вода. В ходе всей этой дискуссии для меня, как для человека стороннего, остался неразрешённым один вопрос: почему из всего моря шахтинского бездорожья именно этот двухсотметровый участок был выбран для дорожного строительства? Главный архитектор города Елена Геращенко, сама до этого отмечавшая, что факт строительства новой дороги в Шахтах — это событие, какого город не знал много лет, ответила на моё недоумение, что, мол, надо же с чего-то начинать… А замдиректора департамента городского хозяйства Егор Савченко высказался более категорично: "Я могу ответить, но не хочу".